Электронная библиотека

В статье на материале самых ранних стихотворных опытов Бориса Рыжего рассматриваются контексты восприятия и осмысления им Свердловска (или «своего города»), который был важным элементом биографически верифицируемого «прямого» лирического высказывания поэта. Цель исследования — установить значение и роль образов Свердловска / Екатеринбурга в стихах Бориса Рыжего 1992–1993 гг. с учетом процесса его самоопределения как поэта. Использованные источники текстов Рыжего — прижизненные и посмертные публикации стихотворений в екатеринбургской периодике и отдельных сборниках, а также материалы А. В. Кузина и О. Ю. Ермолаевой. В результате показано, что «город» Б. Рыжего в этот период далек от обретения целостного индивидуального облика и самостоятельного значения, поскольку находится в зависимости одновременно от нескольких неизбежных для начинающего автора процессов — освоения им общелитературных топосов и изживания поэтических влияний (В. Маяковского, И. Бродского, а также В. Кальпиди), выработки собственного стиля и мировоззрения. Отдельное внимание в работе уделяется сопоставлению поэзии В. Кальпиди и Б. Рыжего в аспектах 1) взаимоотношений их лирического героя с «городом» и 2) использования сложной, перенасыщенной тропами урбанистической образности. Делается вывод о том, что преодоление Рыжим эпизодического влияния усложненного слога Кальпиди в определенной мере утвердило Рыжего в его собственных мировоззренческих позициях. Предполагается, что результаты этой работы станут подготовительным этапом для дальнейшего анализа динамики становления «Свердловска Бориса Рыжего» — сложившегося литературного феномена, который влияет на образ современного Екатеринбурга.

Борис Рыжий; город; городское пространство; пейзажный план; общие места; тропы; поэтическое влияние; «ученические» стихи; Виталий Кальпиди; переименование города